Латгальцев сосчитают – по их просьбе4

- Прямо вижу будущие заголовки в некоторых газетах: «Сепаратисты снова поднимают голову». Не опасаетесь таких обвинений?

- Я не вижу для них никаких оснований. Крестьянский сейм как общественная организация существует, решает проблемы сельского хозяйства, выдвигает определенные требования, вносит предложения - и это воспринимается абсолютно нормально. Есть Сеймик поляков, это тоже общественная организация, обсуждающая важные для национального меньшинства вопросы. И тоже власти вполне адекватно реагируют.

Сейчас довольно много тех, кто интересуется сохранением латгальского языка и культуры. Одни издают книги, другие на латгальском языке разрабатывают сайты, третьи увлекаются фольклором, четвертые проводят фестивали современной латгальской музыки. Вот мы и хотим всех объединить, чтобы можно было и проекты готовить, и поднимать на более серьезном уровне актуальные вопросы.

- Не без вашего участия один острый вопрос уже был поднят в письме к премьер-министру, в котором предлагалось во время переписи включить вопрос о том, говорит ли человек на латгальском языке. И по итогам пробной переписи носителей языка оказалось более 22 процентов. Значит, ваше предложение учтено?

- Все не так просто. Письмо премьер-министру направил Союз региональных языков и языков меньшинств. Это довольно авторитетная европейская организация, отмахнуться от которой не так просто. Предложение было очень простое. В переписи есть вопрос: "Какой язык вы считаете родным?". И дальше перечисление - латышский, русский, белорусский и так далее. Мы просили добавить в вопрос одно слово - латгальский. И сразу стало бы ясно, сколько жителей Латвии считают себя латгалами, то есть не жителями региона, а именно представителями народа. После нашего письма была создана рабочая группа, которая довольно долго думала, как тут быть. Ведь в законе сказано, что у нас один государственный язык - латышский, а также его наречия. В итоге в анкете появилась довольно сложная формулировка: "Считаете ли вы родным языком латышский, а также его наречия (латгальский язык и другие)".

В итоге 13,3 процента опрошенных просто не поняли вопроса. Перепись проводилась в нескольких волостях в разных регионах, в том числе в Риебини, в Кулдиге, в Саулкрасты. Можно предположить, что в Риебини абсолютное большинство населения владеет латгальским языком. А общая цифра получилась такая - по-латгальски говорит каждый пятый.

- Так ли уж принципиален спор: язык или наречие?

- Конечно, это очень важно. Никто и нигде не обучает местным говорам, не издает на них книги (разве что научные пособия). Есть литературная норма - и есть диалекты. Раз считается, что языка нет, то его не учат в школе, даже факультативно, нет букварей, не говоря о других учебниках, издание книг идет только за счет меценатов. И язык постепенно действительно может исчезнуть. А человек, лишенный родного языка, - это уже другой менталитет, другая личность. Пока что только латгальским упорством можно объяснить то, что, несмотря на многовековые притеснения, наш язык все-таки существует.

Так сложилось, что фактически существуют две литературные нормы - латышский литературный и латгальский. На обоих не только говорят, есть грамматика, есть литература, в том числе современная. Есть даже наука, только почему-то латгальский изучают в России, Германии и гораздо меньше - в Латвии. Кстати, состоялись три научные конференции по проблемам латгальского языка, одна проходила в Резекне, вторая - в России, третья - в Германии.

- Но почему именно к Латгалии такое отношение?

- Все просто - приграничная территория. Как всем известно, Латгалия - католический край. И первый запрет на язык последовал после польского восстания в 1863 году. В 1865-м запретили печатать книги на латгальском языке. Царские власти тем самым хотели ослабить влияние католической церкви и Польши. То есть язык запрещали по подозрению все в том же сепаратизме. Запрет отменили в 1904 году. И сразу открылись школы, начали издавать журналы, газеты, книги. В 1917 году на Латгальском конгрессе было решено войти в состав Латвии - на условиях самоуправления и поддержки латгальского языка. В 1921 году были приняты правила использования латгальского языка, на нем велось делопроизводство в самоуправлениях.

После переворота Карлиса Улманиса язык начали изгонять не только из официальных сфер. Даже географические названия меняли.

Советская власть на какое-то время сделала послабление - в своих интересах, разумеется. Но затем снова начали бороться с «сепаратистами». В независимой Латвии поначалу начался мощный всплеск национального самосознания и в наших краях. В 1992 году вышел долгожданный латгальский букварь, появилось телевидение, радио. А потом как-то незаметно, со ссылками на финансовые трудности, все программы свернулись.

- Остается самый главный вопрос: а нужен ли язык самим латгальцам?

- Уже несколько веков нам пытаются доказать, что не нужен. Но люди продолжают его хранить. Я считаю, что нужны и определенные условия для поддержки языка. Надеюсь, мы сумеем их создать.