Сегодня мода, которую принято называть изменчивой, доизменялась до исламского направления. За пределами исламских стран об этом направлении впервые заговорили всерьез на Форуме скромной моды в Турине (2015).
Тогда исполнительный директор Дубайского центра развития исламской экономики Абдалла Аль-Авар делал акцент на том, что отрасль становится не только важным элементом мировой исламской экономики, но и звеном мировой экономической системы. Прозвучало необычно, тем не менее сказанное было правдой («В 2013 году расходы потребителей в секторе мусульманской моды достигли 230 млрд долларов – 11% от глобального рынка моды. По прогнозам, к 2019 году этот показатель приблизится к 488 млрд», – говорится в отчете Thomson Reuters).
Уже осенью (2015) на Нью-Йоркской неделе моды была представлена коллекция хиджабов, которую модные критики восприняли с восторгом. Дизайнер коллекции А. Хасибиан удостоился бурных оваций, что в индустрии моды встречается нечасто. Идеи были подхвачены брендами, выпускающими одежду масс-маркета – H&M, Uniqlo и Mango. H&M даже пригласили модель-мусульманку стать лицом своей рекламной кампании.
Дальше – больше! В начале 2016-го Dolce & Gabbana представила линейку Abayas для клиентов на Ближнем Востоке: хиджабы и платья в пол из легких тканей нейтральных тонов, в качестве украшений – цветочные принты и кружево; отмечалось, что особым спросом у покупательниц пользовался черный хиджаб с ромашками. Позднее коллекция одежды к мусульманскому посту Рамадан была представлена английским брендом Burberry. Так исламское направление становилось частью высокой моды. И сегодня мусульманская мода продолжает захватывать мир.
На модных подиумах в рамках крупнейших Недель мод никогда не было столь большого количества закрытых платьев в пол, ориентированных, скорее всего, на покупательниц с Ближнего Востока. Наряды, соответствующие требованиям ислама, были также показаны на Лондонской неделе благопристойной моды (London Modest Fashion Week), впервые в 2017 году проходившей одновременно с Лондонской неделей моды. При этом организатор мусульманского дефиле Романна Бинт-Абубакер заявила:
«Благопристойная мода – один из наиболее быстро растущих сегментов модного бизнеса. Если учесть, что к 2030 году каждый третий житель земли будет мусульманином, можно представить, насколько велики его перспективы». Говорилось и о том, что видимый интерес к нарядам, соответствующим нормам шариата, в настоящее время проявляют приверженцы и других религий.
В Москве исламскую моду бренда FIRDAWS дочери Рамзана Кадырова Айшат публика восприняла также положительно. Демонстрировалось 45 вечерних платьев в этностиле, наряды изготавливались из бархата, шифона, шелка и французского кружева, украшением послужили полудрагоценные камни. Этот показ критики как российские, так и западные назвали одним из самых ярких и запоминающихся событий Mercedes Benz Fashion Week Russia. На новые идеи мусульманских дизайнеров вдохновляют такие иконы стиля, как вторая жена шейха Катара Шейха Моза и иорданская принцесса Хаайя Хуссейн.
Так что французский шик, мини-бикини, глубокое декольте и прочие оголяющие человеческую природу акценты активно теснит мусульманская скромность.
В Европе сразу несколько модных домов взяли курс на выпуск т. н. исламских линий. Отныне покупательниц соблазняют хиджабами, «буркини» – купальниками, полностью закрывающими тело, юбками в пол, широкими халатами и даже капсульными коллекциями Ramadan special. Знаменитый спортивный бренд Nike тоже в стороне не остался – запустил линию одежды для женщин-мусульманок под названием Nike Pro Hijab. Фирма работала над дизайном в сотрудничестве как с профессиональными спортсменами, так и с просто с любителями спорта, которые носят хиджаб.
«Разработка Nike Pro Hijab заняла больше года, а идея сделать эту линейку появилась и того раньше, когда мы поняли, какой подъем возник в женском спорте в мусульманских странах», — комментируют новшество представители Nike.
Однако не все готовы воспринимать на «ура» исламский кутюр. К примеру, сооснователь модного дома Yves Saint Laurent Пьер Берже обвинил марки, создающие исламские коллекции, в том, что они продвигают образ жизни, противоречащий свободе. Бывший спутник жизни Ив-Сен Лорана, который в 1960-е годы создал образ «современной женщины», используя элементы мужского костюма, в ужасе от идеи упрятать женщину в хиджаб. «Мне действительно кажется, что большим модным домам в этой области (создание хиджабов) делать нечего. Я возмущен! На протяжении 40 лет я был вместе с Ив-Сен Лораном и всегда считал, что модный дизайнер нужен для того, чтобы украшать женщину, чтобы освобождать ее. А не для того, чтобы быть соучастником этой навязанной диктатуры. Это отвратительно, что мы прячем женщин, они живут скрываясь, и все это ничего общего не может иметь с созданием моды…» – говорит Берже.
Объясняя, откуда у современных марок неожиданно проявилась любовь к исламской культуре, Пьер Берже называет их «соучастниками в какой-то мере», утверждая, что «все это просто ради того, чтобы делать деньги: «Простите меня, конечно, но мне кажется, что убеждения дороже денег». Однако модные дома продолжают держать нос по ветру, ориентируясь на спрос, который традиционно рождает предложения.
Тогда как, по мнению П. Берже, в жизни надо становиться на сторону свободы, но модные дома этого не делают.
Пьер Берже: «Конечно, они не должны быть заинтересованы в этих клиентах! Женщин заставляют так одеваться их мужья, их семья, ее окружение, но это не значит, что мы должны следовать этому. Нужно наоборот — научить их освобождаться от этой одежды! Научить их сопротивляться этому! Научить их жить так, как живут сегодня женщины во всем мире! А так кажется, что мы находимся не в той стране, которая изобрела понятие прав человека!»
Вероятно, не стоит полагать, что П. Берже будет противостоять исламской моде в одиночестве. Министр по правам женщин во Франции Лоранс Росиньель также осудила марки прет-а-порте, запустившие «исламскую моду».
«Нельзя считать банальностью тот факт, что крупные бренды вкладывают в этот рынок и обязывают мусульманских женщин носить это. Это безответственно со стороны модных марок», — заявила министр. Л. Россиньель напомнила, что между одеждой и социальным статусом женщины прямая связь существовала всегда. «Задача как раз в том и состоит, чтобы получить социальный контроль над телом женщины. И когда бренды инвестируют в этот рынок мусульманской одежды в Европе (а они именно в Европе предлагают это носить, а не на Ближнем Востоке!), то они уходят от этой социальной ответственности и продвигают идею того, что тело женщины должно находиться взаперти», — заявила министр в эфире RMC. Но на мусульманок Франции это мнение впечатления не произвело. Они считают, что у Франции одна задача – осуждать мусульман.
Дизайнер Екатерина Ковтунович, проживающая в Дубае, полагает, что у мусульманских женщин в последнее время значительно изменились предпочтения в одежде. «Пять лет назад, когда я делала первые шаги в Дубае как дизайнер, в исламской моде использовалось много камней, вышивок, кристаллов Swarovski, ярких цветов и резких для европейского глаза сочетаний. Сейчас наблюдается тенденция к минимализму: вы не увидите ярких красок и камней – скорее пастельные и бежевые тона, чистые фактурные ткани. По словам Екатерины, мусульманки любят экспериментировать с одеждой обычных неисламских марок, надевая одну вещь на другую, что в сочетании с хиджабом дает интересные результаты, modest looks особенно популярны в Нью-Йорке и Европе. «Тенденция к отделению исламской моды мировой модной индустрии в отдельное направление проявляется на протяжении последних пяти лет. Ниша долгое время оставалась свободной, несмотря на то что мусульмане были готовы тратиться на дорогую одежду», – поясняет дизайнер. Одним словом, вершители моды нащупали свой Клондайк, от которого вряд ли откажутся, не смотря на критику. Деньги, как и прежде, правят бал.
На фото: В Москве (Mercedes Benz Fashion Week Russia) исламскую моду бренда FIRDAWS дочери Рамзана Кадырова Айшат публика восприняла также положительно. Демонстрировалось 45 вечерних платьев в этностиле, наряды изготавливались из бархата, шифона, шелка и французского кружева, украшением послужили полудрагоценные камни.