Эту историю можно было бы назвать прелюбопытным юридическим казусом, если бы речь не шла о смерти людей.
Юристы с вниманием следят, как продвигается в Эстонии дело Пауля Таммерта, превратившего эвтаназию в бизнес.
Два человека с его помощью ушли из жизни, третий не умер лишь потому, что «адская машинка» Таммерта не сработала. Но прокуратура долго маялась — какое обвинение предъявлять? Остановились на «незаконной медицинской услуге».
Таммерт корыстных мотивов и не скрывал. Он заранее послал запросы в Министерство юстиции, полицию, прокуратуру и Министерство социальных дел с вопросом, регулируется ли законодательно деятельность, которой он намерен заняться, и если да, то в какой мере.
Оказалось — не регулируется. И тогда Таммерт продумал юридическую сторону своего нестандартного бизнеса — чтобы не подкопались. Он не участвовал в действиях клиента, он привозил аппарат (то есть, по сути, сдавал его в аренду), присоединял шланги, баллон и маску, потом устанавливал видеокамеру. Дальше дело самоубийцы — нажать на кнопку и пустить газ. Если он передумает в процессе, может подачу газа прервать.
Таммерт настолько был уверен, что всюду подстраховался, что весной даже начал размещать рекламу своих услуг. Откликнулись трое. Двое при пособничестве Таммерта отправились на тот свет, с третьим вышла промашка: в «адской машинке» закончился газ, и он уцелел.
Тут-то и началась юридическая свистопляска. Таммерта задержали, но что ему предъявлять? Убийство, доведение до самоубийства? Все — мимо. Эвтаназия в Эстонии не разрешена, но и не запрещена, ее попросту нет в законодательстве, а потому нет формулировки и ограничений, на которые обвинение могло бы опереться.
Сам Таммерт в свою защиту выставлял, что он сначала оценивал, является ли психическое здоровье человека адекватным, чтобы принимать решение об уходе из жизни, а также является ли его физическое здоровье основанием для такого решения. Но ведь Таммерт — не врач!
Именно за это и уцепилась прокуратура, которая в итоге обвинила его в «нелицензированной экономической деятельности в сфере здравоохранения», что наказывается штрафом или лишением свободы на срок до трех лет. Сейчас дело Таммерта уже передано в суд.
И их можно понять. С одной стороны, по-человечески понятно желание смертельно больного уйти из жизни максимально легко. С другой стороны, помощь в добровольной смерти — это такой ящик Пандоры, который открыть легко, а вот запихнуть обратно всю чертовщину, которая из него полезет, уже не получится.
Мы прекрасно это видим на примере Канады. Ее оголтело либеральное правительство сначала разрешило эвтаназию для смертельно больных, потом — для тех, у кого болезнь не смертельна, но доставляет мучения, затем — для тех, у кого терзания не физические, а душевные. А в итоге канадские власти докатились до такого цинизма, что предложили эвтаназию здоровым, но бедным слоям населения: мол, они ведь тоже мучаются.
Вот почему в Европе легализовать эвтаназию решились пока лишь Нидерланды, Швейцария, Бельгия, Люксембург — единицы. Португальские власти приняли такой закон, но Конституционный суд его отменил. Юристы понимают: слишком вольное тут поле для злоупотреблений. В интернетах, в домах престарелых, в хосписах, в больницах… Для родственников, мечтающих избавиться от лежачего члена семьи…
А есть еще «фактор исполнителя». Он был аргументом при отмене смертной казни, ведь исполнитель поневоле получается убийцей. А тут убийцами должны стать врачи, у которых все рефлексы должны быть ровно противоположными — спасти. И если этот фактор игнорировать, то случаются дикие истории, как в Бельгии, где в этом году врач и две медсестры, проводящие эвтаназию, дали больной слишком мало яда и, когда поняли, что она не умерла, задушили ее подушкой. И это — медики?!
Хочется напомнить также про Виля Дистельмана, которого в Бельгии прозвали «Доктор Смерть». Он проводил эвтаназию с таким воодушевлением, что за этим явно скрывалась жажда убивать. Кстати, клиентами его становились отнюдь не смертельно больные. Однажды он в прямом эфире отправил на тот свет женщину, которая переделала себя в мужчину, но осталась сменой пола недовольна. Чем не причина для смерти? В другой раз Виндельман помог умереть двум глухим 45-летним братьям-близнецам, Марку и Эдди Вербессемам — потому что у них началась глаукома, и близнецы не захотели слепнуть.
В уже упомянутой Бельгии в 2022 году правом на эвтаназию воспользовались 2966 человек - на 10% больше, чем в предыдущем году. Не странно ли? Ведь медицина в такой развитой стране с каждым годом все лучше. Значит, эвтаназия там давно вышла за рамки процедуры «по медицинским показателям».
На самом деле, в гуманном государстве надо не эвтаназию легализовать, а развивать паллиативный уход, чтобы максимально облегчать страдания больных. Облегчать — но не убивать. Это — первый вывод из дела Таммерта. А второй вывод — глядя на этого ушлого дельца, нам надо так отрегулировать свое законодательство, чтобы никто не мог превратить смерть в бизнес.
