Главный герой работает бригадиром сантехников и дураком его считают все окружающие. Начиная от родной матери: не оправдал родительской надежды на собственную сытую старость. Жена пилит Диму за то, что в дом ничего не несет и за то, что позволяет на себе воду возить. Даже коллеги по работе презирают Никитина: он казенный металл не ворует. В общем:  классическая порода ответственного, безотказного и – нищего.

Подобный ангел без крыльев успел надоесть во времена советского производственного кино; эти персонажи занудно-предсказуемы в поступках и – психологически пусты.  С тех пор ничего не изменилось:  положительная фигура Димы Никитина остается такой же плоской - никакую «психологию» в нее не протолкнешь – этот человек утомительно не интересен зрителю, но...

Но этого и не требуется – у Димы другая драматургическая задача.

***

Я бы отнес это кино к жанру фильмов-катастроф. Это - когда незначительная мелочь влечет за собой страшную неизбежность. Завязка действия происходит во время ночного аварийного вызова: в девятиэтажном общежитии прорвало трубу. Обследуя место разрыва, мастер Никитин обнаруживает трещины, которые проходят по несущим стенам от самого фундамента. Угол крена растет чуть не на глазах – огромное семейное общежитие, заполненное спящими людьми, может не достоять до утра.

Дима прибегает домой – нужно срочно что-то делать! И – снова нарывается на «дурака», которому «больше других надо». Упрямый мастер-сантехник садится на телефон и названивает самому мэру.  А женщина-мэр гуляет в ресторане со всем городским начальством – у нее юбилей. Дима прорывается в пьяный зал и ему быстро удается отрезвить хозяйку города:  820 человек могут погибнуть этой ночью.

А это уже серьезная неприятность для всех;  и вот уже в соседнем зале собирается тайное совещание крупных городских чиновников. Дима докладывает полупьяному городскому начальству свои выводы. «Ну, гляди», - угрожающе говорят ему; и он понимает чем рискует, если тревога окажется ложной.  С Никитиным отправляют двух экспертов: главного начальника жилищного хозяйства и главного пожарника города. И они тайно докладывают мэру: так и есть, дом может не достоять до утра, нужно срочно выводить людей на улицу.

А на улице – ночь. И – зима. А в доме масса детей, стариков, инвалидов. Ну вывели – а дальше? Куда их вести? Восемьсот двадцать человек! Селить некуда – бюджетные деньги давно распилены и поделены, жилой фонд – только на бумаге, земля под строительство продана налево. И все это вылезет наружу?! Это же тюрьма, и даже губернатор области не спасет – ему легче «грохнуть», чем оставить свидетеля-подельника.

Женщина-мэр мечется в поисках выхода, а ее заместитель  спокоен. Этот теневой хозяин города уже принял решение:  восемьсот двадцать человек должны погибнуть. Таким образом отведем внимание от фондового жилья.  А трое главных свидетелей должны исчезнуть. Типа они все знали, и – сбежали от ответственности.  На них все повесим. А тихую ликвидацию и сокрытие трупов обеспечит главный милицейский начальник.

***

Убивая свидетелей-экспертов – главного пожарника и жилищного начальника - менты пожалели «дурака» Диму и отпустили домой:  немедленно забирай семью и беги из города. Попадешься здесь или будешь болтать – убьем. 

***

...Итак, бесконечная кошмарная ночь продолжается;  Дима врывается в комнату, ему удается подавить истерику жены и они сбегают из города на одолженной соседской машине. Проезжая мимо того самого общежития, Дима видит страшную картину: в спящем здании светятся редкие одинокие окна – никто и не думал выселять людей.

И происходит то, что должно было произойти по законам жанра: последнее объяснение и полный разрыв с женой. Она увозит ребенка, а Дима бегает по этажам и стучится в комнаты: дом падает! Выходите на улицу!

Возле дома скапливается толпа разбуженных и недовольных людей.  Они смотрят на здание общежития, но оно не думает падать. И тогда они всем скопом набрасываются на виновника и начинают месить его ногами. Затоптав Диму до смерти, люди возвращаются в дом и расходятся по своим квартирам. Конец фильма.

***

Личное зрительское впечатление. Признаюсь: заводиться начал только на последнем получасе, а до этого постоянно боролся с желанием нажать «стоп».  Раздражало многое – начиная с вынесенного чуть не в заголовок посвящения Балабанову.  Подобная заявка невольно провоцирует на сравнение. Разница между Быковым и Балабановым бросалась в глаза на  длинных проходах под закадровую песню;  подобные куски у Балабанова хочется пересматривать снова и снова, а вот в «Дураке» они получились энергетически пустыми – не спасает ни Виктор Цой, ни Лесоповал.

Вторая претензия еще серьезнее:  все персонажи фильма такие же плоские и знаковые, как главный герой.  Все они думают и поступают в рамках изначально заданного ролевого расклада. Хотя нет, вру -  таки имеется «психологический» момент. Это - когда начальник и главный враг Никитина - мерзавец, ворюга и жлоб Федотов - понял, что их троих везут убивать, он начал уговаривать ментов отпустить Диму: «сантехник ничего не знает».

Ну и третья претензия самая серьезная:  фильм слишком «заболтан», и – «по-нехорошему» заболтан. Это - когда герои выражают собственное жизненное кредо прямыми словами.  Типа как в «Горе от ума» или в плохих голливудских фильмах.  Ничего убойнее для хорошего кино представить нельзя - на всякой очередной «исповедальной» сцене хочется закряхтеть и заерзать от неловкости за чужую фальшь. И тем не менее...

И тем не менее, именно в этом рискованном приеме проявилась профессиональная режиссерская хватка Юрия Быкова:  он не побоялся, он так решил, он поставил над собой этот излишне театральный закон и заставил зрителя тоже его принять. В общем: раздражало до тех пор, пока не полюбилось. Таки заставил полюбить.

У фильма-катастрофы получился открытый финал, но никакой надежды он не оставляет: людям по-любому суждено погибнуть.  Эти восемьсот двадцать обреченных постоянно присутствуют в разговорах персонажей фильма:  обитатели проблемного дома – это социальное дно, пьяное быдло, опустившиеся совки. Как видно из нескольких эпизодов, они и вправду все порченые, даже дети у них наркоманы – ну чем не лазейка для собственной совести:  если эти люди погибнут вместе со своим домом, город только чище станет.

Единственный человек, который не понимает подобных аргументов - правильный сантехник Дима;  в том-то и безнадежность его ситуации:  он действительно  единственный во всем окружающем пейзаже.

***

Это один из признаков:  если главное противоречие драмы не имеет решения, значит перед вами – трагедия.  Масштабность темы – тоже в ряду условий.  На протяжении последней трети фильма невозможно избавиться от предчувствия апокалипсиса:  все без исключения хозяева провинциального города находятся за пределами добра и зла, они повязаны прошлыми и будущими преступлениями – соскочить невозможно, остается пилить бабло дальше и глушить страх водкой.  Разговоры сильных людей хозяйской породы обнажают уходящую в бесконечность высших сфер зависимость и запрограммированность каждого винтика этой несущейся в пропасть машины.

И, таким образом, единственный для начальства способ отсрочить неизбежную катастрофу районного масштаба, становится универсальным для всего огромного государства: 

ЛЮДИ ДОЛЖНЫ ПОГИБНУТЬ, А СВИДЕТЕЛИ – ИСЧЕЗНУТЬ.

***

Личная зрительская оценка: четыре из пяти.