Прошедший недавно по городам Латвии протест с участием дорогущей сельхозтехники латгальские крестьяне называют не иначе как бунтом богатых фермеров.
Многие мелкие и средние хозяйства даже не захотели в нем участвовать. Анатолий Буторин, владелец молочной фермы с 70 коровами из Лауцесской волости Аугшдаугавского края, объяснил, почему.
- Я в подобной акции участвовал в 2008 году. И уже тогда понял, что на самом деле сделана она не для крестьян, а для определенных людей – для богатых, которые могут позволить себе дорогую сельхозтехнику. Чтобы им дали кредиты на более льготных условиях, и другую помощь. А остальным крестьянам у нас в Латвии продолжают завинчивать гайки. Это цирк, от которого мне хочется держаться подальше. Да и некогда, работать надо.
- А какое у вас, по меркам Латгалии, крестьянское хозяйство?
- Очень интересный вопрос. Когда ответственные структуры приезжают меня проверять и наказывать, то я в их глазах крупный крестьянин. А когда мне нужна от них помощь, то я сразу превращаюсь в мелкого.
- А что помимо дорогой сельхозтехники вас еще покоробило в бунте фермеров?
- Больше всего – требование, чтобы в Латвию не привозили продукцию из России и Белоруссии. У нас и так товаров из этих стран нет. Санкции ведь. То, что навезли дешевого зерна из Украины, меня как скотовода устраивает. Пусть хотя бы зерно будет дешевле. А тех зерновиков, которые набрали кредитов на покупку дорогой сельхозтехники, а сейчас не могут выплатить кредиты, и против украинского зерна протестуют, мне не жалко, это их проблемы. Они ведь за маленькие хозяйства тоже не заступаются.
В 2008 году было точно так же. Крупным кое-что дали после протеста, а мелкие оказались за бортом. Поэтому сейчас латгальские хозяйства даже высовываться не хотят.
- А что нужно маленькие крестьянским хозяйствам?
- Справедливых цен на продукцию. Во Франции и в Германии цена на молоко как конечный продукт супермаркета делится на три справедливые части: деньги получают молочники, переработчики и магазины. А в Латвии у меня покупают молоко за 26 центов, а продают в магазине за 1 евро. Магазины в этой цепочке имеют максимум прибыли. А мои расходы – дорогие электричество и топливо никто не считает. Я вынужден продавать молоко практически по себестоимости. Иногда – даже ниже, себе в убыток.
- И как выжить небольшой молочной ферме?
- Этот вопрос я в свое время задал министру земледелия. Потому что тоже хотел знать на него ответ. И министр мне предложил: «Не устраивает скотоводство – займитесь чем-нибудь другим. Например, садоводством. Только как пристроить доильный аппарат к яблоне – не объяснил. Но я больше ничему не удивляюсь. Когда министр, человек с высшим образованием, публично заявляет, что пчелы с пшеницы собирают мед, то тут уже не смеяться, а плакать хочется».
- Но ведь какие-то деньги от государства вы получаете? Вам заплатили за последствия августовского урагана в Латгалии?
- Какие-то субсидии выделяются. Но я особо туда не лезу. Хотел получить компенсацию за ураган. Мне сказали одну бумажку заполнить, потом – другую. Специально время тянули, как я понимаю. А когда все недочеты были исправлены, то закончились деньги...