Как заявил Аугулис, Латвия испытывает серьезный дефицит рабочих рук, о чем известно даже за ее пределами. Уже сейчас польские и эстонские компании с помощью разных ухищрений снабжают разные отрасли латвийской экономики рабочей силой из других стран. Однако налоги за них при этом не попадают в наш госбюджет.

Сложившуюся ситуацию нужно менять, открыв свой рынок труда для иностранных работнико, но при этом государство должно точно оценить, какие именно работники ему необходимы. И тут актуальна идея СЗК, предложившего объединить работу министерств экономики и благосостояния при планировании рынка труда, сосредоточив ее в одном министерстве.

На сегодня смертность в Латвии почти в два раза превышает рождаемость. В прошлом году мы установили антирекорд, показав худший уровень рождаемости за 100 лет. Своими силами выбраться из этой демографической ямы равны нулю.

Молодые люди работоспособного и детородного возраста покидают страну в поисках хороших зарплат и стабильности, и вернуть их назад нереально. Программы реэмиграции провалены: нам просто нечего уехавшим предложить. В итоге Латвия — мировой лидер по убыли населения. Если в 1990-м нас было 2,66 миллиона, то сегодня осталось всего 1,883 миллиона человек.

Некоторые политики возлагают надежду на украинских беженцев. Но это наивно. Да, беженцы неплохо интегрируются в латвийский рынок труда. Но, во-первых, их мало (к нам приехало всего 43 тысячи), во-вторых, среди них много стариков, детей и домохозяек, содержание которых влетает государству в копеечку. Посему единственный выход (если мы не хотим повышать пенсионный возраст до 75-80 лет) – скорейший пересмотр миграционной политики и открытие латвийского рынка труда.

Наши власти понимают, что точка невозврата уже пройдена. Озвучены цифры: позарез нужно, чтобы латвийский рабочий класс пополнили 200 тысяч мигрантов. По подсчетам специалистов, такого количества хватит, чтобы пенсионная система осталась на плаву.

И политический момент для этого — самый благоприятный. В правящей коалиции нет «Нацобъединения», традиционно выступающего против любых «понаехавших» и разноязыких под флагом, что они отберут у латышей работу и создадут угрозу латышскости.

Тем более что схема недопущения неконтролируемой миграции известна. И латвийские политики, и бизнесмены кивают на опыт Польши. В отличие от Швеции и Германии, где мигрантам дана возможность сесть на пособие и ничего не делать, в Польшу рабочие из третьих стран могут приехать только по приглашению конкретных предприятий. Эти предприятия сами решают, кто им сейчас нужен, платят налоги за работников, а по завершению контракта (через шесть или девять месяцев) следят, чтобы мигранты вернулись домой. Через три месяца они снова могут приехать на тех же условиях. В результате гастарбайтеры платят налоги внутри страны, но не имеют возможности использовать ее социальную систему.

И вот такой вариант с привлечением новых налогоплательщиков подходит нам идеально. Он позволит и рынок труда обновить, и поддерживать существующую пенсионную систему.