В этом году со дня рождения Макса Пауля Берчи исполняется 170 лет. Знакомство руководителя общества ERFOLG Ольги Ессе с Ангеликой Берчи завязалось по переписке в 2009-м, когда со дня рождения Вильгельма Неймана исполнялось 160 лет. Получается, зодчих опять соединило время, а может быть, люди, живущие в нем...
КНИГА ВЫЙДЕТ В НОЯБРЕ
Ангелика Берчи – милая словоохотливая женщина. Несмотря на уже не столь молодые годы, в ней продолжает кипеть энергия жизни. Ангелика проживает в Берлине. Социальный педагог по образованию, она объездила многие страны и континенты: жила и работала в Таиланде, Вьетнаме, Центральной Америке, Африке. Повидавшая многое, рассуждает так: «Мир несовершенен, но все в нем хотят быть счастливы. У каждого свои представления о счастье и свои потребности. В Африке, к примеру, чтобы быть счастливым, человеку хватает малого. Я наблюдала там почти нищих, но они улыбались, их лица светились радостью и добротой. И совсем другое дело – северные европейцы, считающие, что у них вечно все плохо – недовольство по поводу и без повода. Думаю, главное в жизни, чтобы вокруг были понимающие и принимающие тебя таким, как ты есть, люди. Я никогда не бежала за богатством, богата тем, что могу позволить себе видеть и восхищаться красотой природы и творениями человека, когда они не портят, но по-хорошему преобразуют...» – говорит Ангелика, уверенная, что «смех лучше всяких лекарств продлевает жизнь».
Сегодня она вместе с директором Рундальского замка Имантом Ланцманисом заканчивает работу над книгой о своем знаменитом прадеде Максе Пауле Берчи, возглавлявшем некогда строительное бюро Рижско-Витебской железной дороги в Динабурге, а затем в течение 32 лет (1871–1902) занимавшего пост главного архитектора Лиепаи. Книга памяти выйдет в ноябре на немецком и латышском языках.
МАРШРУТОМ БЕРЧИ
Знаете, когда Берчи прибыл в Либаву (Лиепаю), то первое, что он сделал, – разработал проект собственного фамильного дома. Пройдет время, и его сын, тоже архитектор, приладит к нему второй этаж. Дом, построенный со знанием дела, переживет многое и сохранится до наших дней.
Когда Ангелика впервые увидела, что ее прадед «натворил» в этом приморском городе, схватилась за голову! Ведь в Лиепае по его проектам чего только не возводилось! Здание Лиепайского суда, отделение Государственного архива, здание Гостехникума и Лиепайского музея, Лиепайской городской думы... Школы, больницы, церкви, вокзал, пожарное депо, множество жилых домов и даже тюрьма! Талантливый прадед оказался в нужное время в нужном месте: Лиепая бурно развивалась, разрастаясь и значимо ширясь во все стороны. Царил строительный бум – город нуждался во всем! Более 50 великолепных и необходимых строений возвысились здесь, благодаря немецкому мастеру. К тем из них, что «дожили» до наших дней в хорошем состоянии (а это более 30), сейчас крепятся овальные латунные таблички с факсимиле архитектора. На ул. Републикас учрежден целый экскурсионный маршрут Берчи.
Кстати, самым первым Лиепайским городским храмом стала церковь Святой Анны, упоминающаяся в исторических хрониках еще в 1508 году. Последняя ее перестройка имела место в веке XIX-м, автор реконструкции тоже Макс Пауль Берчи. А еще замечательно сохранился уникальный интерьер двухэтажного здания Лиепайского музея (1900 год), спроектированный этим многоликим в творчестве архитектором. В основе сложного пространственного строения – широкий, проходящий через оба этажа холл с галереей, из которой удобно достижимы остальные помещения и группы. Роскошным предстает интерьер холла, удивляют резные деревянные перила галереи, богато украшенные порталы.
САМЫЙ ДОРОГОСТОЯЩИЙ В БАЛТИИ
Многие годы Большую гильдию города Либавы (Лиепая) возглавлял Карл Улих, ставший в конце жизни его бургомистром. Кроме того, что он был рачительным хозяином и тонким дипломатом, Улих, получивший прекрасное образование в России, обожал настоящее искусство. Улиха и Берчи надолго соединила дружба – эти неординарные личности отлично понимали друг друга.
С 1939 года в Лиепайском музее хранится весь архив Берчи, оставленный здесь вдовой его сына Макса перед спешным отъездом за границу. Еще от М.П. Берчи остался личный письменный стол, три стула и шкаф, где хранились проекты и эскизы. По сути, в музее хранится то, что при жизни ему было необходимо для работы, не более. В этом году здесь оформили большую выставку, посвященную жизни и деятельности архитектора. Это эскизы, проекты, фотодокументы, повествующие об осуществленных архитектурных формах. На днях экспозицию, вобравшую в себя лишь небольшую часть наследия Берчи, смогут увидеть и рижане – выставка вот-вот откроется в архитектурном комплексе «Три брата» («TrIs brаļi», Старая Рига).
Надо сказать, что прадед, дед и отец Макса Пауля Берчи считались непревзойденными плотниками. Макс Пауль происходил из большой семьи, в которой было девять детей. Причем его старший брат – Отто – тоже стал замечательным архитектором. Но в отличие от младшего брата, он не уехал из родного Штраусберга и всю жизнь работал на его благо. Отто построил родовой дом, который во время ГДР подвергся некоторым преобразованиям. В настоящее время здание отреставрировано и выглядит как новенькое! Но у Отто Берчи, к сожалению, не было детей и свое строительное предприятие – дело всей жизни – он завещал любимому ученику. Кстати, сейчас в Штраусберге тоже пишут книгу об архитекторе, подарившем городу свои уникальные творения. «Почему Макс Пауль покинул Штраусберг? Думается, что здесь проявился его непокорный, честолюбивый характер, – говорит Ангелика. – Он пойдет вперед только своей дорогой, а двум талантливым братьям в родном, но таком маленьком Штраусберге было бы тесно!».
До того как попасть в Динабург, Макс Пауль некоторое время жил в Берлине, вдохновляясь архитектурой романтического историзма Фридриха Шинкеля, потом набирался опыта в Риге, прибыв сюда в 1860-м как молодой специалист. Это было время экономического расцвета, когда Восточная Европа остро нуждалась в талантливых людях.
Пожалуй, самым значимым архитектурным творением Берчи, в бытность его работы в Динабурге, можно считать грандиозный католический храм в Рокишкисе (70 км от Даугавпилса). Он построил его в 28-летнем возрасте, в ту пору у Берчи еще не было высшего архитектурного образования. В желании постигать и совершенствоваться молодой человек оканчивал Императорскую художественную академию в Петербурге, но мысль студента было не удержать, она уже взмывала и воплощалась! Примечательно, что костел в Рокишкисе считается самым дорогостоящим в Балтии.
РЕКОМЕНДАТЕЛЬНОЕ ПИСЬМО И НЕКРОЛОГ
У Макса Пауля Берчи было пятеро сыновей, один из которых умер в раннем возрасте. Старший сын Феликс стал пастором, а трое остальных – Макс Теодор, Курт и Гвидо – пошли по стопам отца, избрав архитекторскую стезю. Макс Теодор, который позднее по понятным причинам стал подписываться как Макс Юниор, работая в стиле модерн, перенял впоследствии отцовское бюро в Лиепае. Макс Теодор – дед Ангелики Берчи. А ее отца звали Отто.
Макс Пауль Берчи, главный архитектор Лиепаи, и Вильгельм Нейман, главный архитектор Динабурга, – приверженцы стиля кирпичной готики и других направлений эклектизма. Они такие разные – их архитектурные детища.
Когда произошла первая встреча ученика и учителя, Вильгельм был совсем юн. Макс Пауль, всегда ратовавший за образование и чувствуя, что из паренька будет толк, написал рекомендательное письмо от своего имени в Санкт-Петербургскую художественную академию, которую Нейман окончит с большой пользой для себя. Тогда не думалось, что через годы ему придется сочинять некролог на смерть учителя...
Макс Пауль Берчи, призванный в этот мир строить, похоронен на старом лютеранском кладбище в Лиепае. Семейное захоронение город поддерживает в порядке. О том, каким при жизни был архитектор, нам расскажет единственная сохранившаяся фотография, с которой смотрит очень серьезный человек. Лицо правильное, пропорциональное, будто высечено из камня. Архитектурное лицо, сказала бы я. Нет, даже не лицо – лик, обращенный к потомкам, строящим сегодня совсем не то и не так.
О характере Берчи мы узнаём из некролога Неймана – его друга и соратника:
«Макс Пауль Берчи останется в моей памяти честолюбивым, целенаправленным человеком, требовательным к себе и другим. Он не слыл удобным в общении. Берчи рано пошел своим путем. Используя формы, которые уже были известны, Макс Пауль не подчинялся им, продвигаясь дальше. В нем было невероятно развито чувство формы, которую надо чувствовать, а не просто подражать ей. Берчи говорил то, что думал, не оглядываясь на авторитеты. Ему не нравились люди, много мнившие о себе. Некомпетентность его раздражала...»
Кажется, что Макс Пауль Берчи вообще больше думал и делал, чем говорил. И разве так важны слова, когда за тебя ясно вещает дело рук и помыслов твоих...