В крестьянском детстве героини нашего очерка труда было с избытком. Отец Евдокии Петр Михайлов купил в Илукстском районе 24 га баронской земли (усадьба Яунбригене), но всю землицу не запахивали, считай, половина приходилась на живописный парк, захватывающий и часть береговой линии озера Бригене. Евдокия Петровна помнит, как они возили на железнодорожную станцию Грива выращенную свеклу. Полные сахарным овощем вагоны направлялись на перерабатывающий завод в Екабпилсе. Родители держали коров – молоко и сметана оборачивались одеждой и обувью. А букетики из жасмина и сирени, которые босоногая Дуняша вместе с братьями и сестрами наламывала в бывшем баронском парке, – сладкими леденцами. В семье Михайловых росло девять детей, Дуня, не младшая и не старшая среди них, окончила Деменскую школу-семилетку и в 1948 году поступила в Даугавпилсский учительский институт. Но учебу неожиданно прервало воспаление легких. Десять дней лежала пластом в съемной комнатке на ул. Комсомольской, 2 (ныне ул. Театра). Спасибо отцу, который привез авторитетного доктора Абрама Мироновича Шапиро, определившего у больной плеврит – болезнь дала осложнение. Понукая лошадь, отец поспешил с заходившейся в кашле дочкой в больницу, где ее подлечили и через месяц выписали. 25 марта Евдокия должна была начать догонять сокурсников в учебе.

Девушка с характером

Но судьба распорядилась иначе: 25-го раздался роковой звонок в дверь. На пороге солдат со словами: «Быстро собирайтесь, ваша семья уже на вокзале!»

Впопыхах успела схватить подушку, одеяло, да накинуть пальто… Евдокия Петровна говорит, что у совершеннолетних детей, не проживающих с родителями, на тот момент была возможность не ехать в Сибирь, но поехали все, потому что отец с матерью отказаться от такой принудительной «экскурсии» права не имели. А семья на то она и семья, чтобы быть вместе и в горе, и в радости.

По какой причине выселяли исконных староверов? Да причины «шлепались» легко, как чернильные кляксы с перьевой ручки. Семья Михайловых была признана кулацкой, потому как не хотели уступать дом и парк образующемуся колхозу, потому что отец не согласился стать председателем коллективного хозяйства, что сестра Евдокии Васса – учительница русского языка, не вступила в комсомол… Для выселения на чужую родину этого вполне хватало.

После двухнедельной тряски в «скотском» вагоне они оказались на станции Любино Омской области. В Любино сугробы высотой в два человеческих роста, шли между ними, словно по туннелю, только над головой уже апрельское небо…

Их семью забрал тогда директор племсвиносовхоза Камышловский. И был этим очень доволен: в составе семьи два агронома – отец и старший сын! При конторе им выделили комнатку в 10 квадратных метров. Умаявшись за день, засыпали вповалку на полу. И так полтора года. Потом площадь увеличилась – определили в барак.

Евдокия проявила характер: заочно стала учиться в Омской средней школе – выполненные задания отправляла в конвертах. А 10-й класс оканчивала в поселке Любино.

В 1951-м, готовя себя к жизни в иных обстоятельствах, Евдокия поступила в Омский медицинский институт на лечебный факультет. В 1956 году семью реабилитируют, но студентка вернется в Латвию лишь через два года, решив доучиться и получить диплом.

Не было бы счастья...

Минздрав Латвии направил молодого специалиста в Даугавпилс. И 25 августа 1958 года Евдокия Михайлова вступила в должность хирурга-онколога, совмещая эту работу с организационно-методической в отделении онкологии при Городской больнице. Ездила по семи районам Латгалии, контролируя онконастороженность врачей. Было важно выявить болезнь на ранних стадиях. Большое внимание уделялось профилактике. «Перед тем как пойти на прием к специалисту, женщинам следовало пройти гинекологический осмотр, осмотр молочных желез, кожи, полости рта. В ту пору в сельском хозяйстве использовали много химии – поля опыляли ядовитым дустом. Даугавпилсский район занимал печальное первенство в республике по раку кожи», – рассказывает о своих минувших буднях Евдокия Петровна.

В Даугавпилсе врач Михайлова обосновалась в… хлеву на ул. Коммунальной, 27 (родительский дом национализировали). Когда комиссия пришла смотреть, в каких условиях проживает доктор, за которую ходатайствуют относительно улучшения жилья, то обнаружила ее с трудом: какие двери не откроют – то свиньи хрюкают, то лошади ржут… Удивившись необычным обстоятельствам, выделили квартиру с печным отоплением, только вот поставить в эти отдельные «хоромы» было нечего. Кто-то отдал солдатскую кровать, кто-то стол… Потихоньку жизнь налаживалась.

Евдокия возглавила онкологическое отделение, потом стала заведующей поликлинического отделения онкодиспансера, открывшегося в октябре 1965 года.

А еще через пару лет – хирургом-онкологом Даугавпилсского онкодиспансера.

К этому времени она уже замужем за Нестором Финогеевым, управляющим мелиоративного отделения Даугавпилсского района. Об их знакомстве можно сказать: не было бы счастья, да несчастье помогло. Евдокия Петровна лечила в стационаре мать Нестора. После того как ту выписали, доктор ездила наблюдать состояние онкобольной к ней домой, где и состоялась судьбоносная встреча с будущим мужем. Через год они поженились, супружеские отношения продлились 47 лет, до ухода Нестора из жизни. Евдокия Петровна тяжело переживала...

Раньше и теперь

И все-таки медицине досталось больше ее времени – Финогеева профессионально служила онкологии 53 года. С большой теплотой она отзывается о своих соратниках. Например, о главном хирурге города Игнатии Захаровиче Леоненке. В 1960-м он дал добро на первую в ее жизни операцию, которая прошла успешно.

«Игнатий Захарович был очень чутким, душевным человеком, но самое главное – это был талантливый хирург и замечательный наставник. Однажды из Вишкской больницы доставили больную по поводу рака желудка. И вот через неделю после подготовки к операции Леоненок снял ее с операционного стола, посчитав, что подготовка требует продолжения в связи с сильным похуданием больной. Эту женщину я прооперировала спустя неделю, ассистировал мне доктор Степанов. После операции она прожила еще 17 лет и умерла от… сердечной недостаточности», – вспоминает Евдокия Петровна.

В 1965 году Финогеевой предложат должность главного врача онкодиспансера, но она откажется, не захочет оставлять любимую хирургию. На момент открытия в Даугавпилсе онкодиспансера главным врачом утвердили Валентину Владимировну Дурандину – хирурга-гинеколога и прекрасного организатора. «Валентине Владимировне удалось сформировать коллектив профессионалов, таких как хирург Я.Я. Строд, радиолог К.К. Лунь, рентгенологи М.Р. Сольц и А.И. Маричев, гинеколог Ю.Б. Бобылев, заведующая лабораторией Г.В. Александрович, хирурги-онкологи В.Ю. Янушкевич, М.С. Ратиани.

В настоящее время, находясь в преклонном возрасте, Валентина Владимировна проживает в Риге. Один из сыновей Дурандиной стал ученым-физиком, двигает науку в США. В свое время доктор Дурандина билась за то, чтобы онкологическую службу в Латвии не разрушали. Была по этому поводу на приеме у тогдашнего президента страны Затлерса, но к мнению уважаемого врача не прислушались», – сожалеет Евдокия Петровна, сын которой, как впоследствии и трое ее внуков, тоже стали медиками (сын Е.П. Финогеевой работает врачом-травматологом в Региональной больнице).

Финогеева делает акцент и на том, что раньше большое внимание уделялось выхаживанию больных: «После операции людей не старались вытолкать быстрей из больницы. Сегодня же многие необходимые процедуры проводятся амбулаторно. В прошлом выписанный больной наблюдался дома – к нему регулярно выезжала бригада специалистов онкодиспансера. Выхаживали от одного года до пяти лет, в зависимости от стадии заболевания. Даугавпилсский онкодиспансер имел звание Школы передового опыта, что во многом связывалось с врачом Дурандиной – автором нескольких научных работ. На базе нашего учреждения защищались кандидатские диссертации». (Есть статистика: в Латвии каждые 10 минут один из ее жителей узнает, что болен раком. Сегодняшние специалисты называют причиной слишком позднего обнаружения заболевания – несвоевременное обращение к врачу. А как же быть с обязательной профилактикой, имевшей место в послевоенной разрухе? С термином «онконастороженность врачей»?)

Евдокия Петровна оперировала до 77-летнего возраста, и сегодня ей снятся сны, в которых она за операционным столом…

На стене скромной квартиры массивные часы, доставшиеся от родителей, но наследство не тикает, часы стоят, и починить некому. С другой стены на хозяйку смотрит милая девушка – длинные косы уложены в аккуратную прическу: такой Евдокия Петровна была в возрасте 23 лет. Но и в дне сегодняшнем этой стойкой женщине хватает энергии: плавает с ранней весны до поздней осени, общается с проверенными временем подругами и с любопытством изучает историю Англии – страны, в которой никогда не была.

На ее приоконных квартирных «грядках» тянется к свету зеленая рассада. В близких планах высадить ее на даче. Мудрая Финогеева продолжает любить людей и знает: старость не защищает от любви, но любовь защищает от старости.