Последние тенденции на даугавпилсском рынке труда и, так сказать, в сообществе безработных мы узнали от руководителя местного филиала Госагентства занятости Яниса Ванагса.
– Господин Ванагс, чем можно объяснить рост числа безработных в последнее время и каков сейчас процент безработицы?
– В Даугавпилсе на сегодняшний день он составляет 14,5%. Общее количество зарегистрированных безработных в городе, Даугавпилсском и Илукстском краях – более 10,5 тыс. человек. Зимой их количество традиционно растет: среди прочего люди приходят за статусом, чтобы получать пособие на отопление и прочие социальные блага. Сейчас многие регистрируются, чтобы встать на очередь для участия в программе трудовой практики. Это так называемые столатовики. Очередь сюда сегодня – порядка 4 тыс. человек. Примерно столько уже стали участниками проекта. Ждем ответа о дополнительном финансировании и надеемся, что удастся продлить эту программу хотя бы до весны следующего года.
В топе – швеи
– В представителях каких профессий больше всего нуждаются наши работодатели?
– У нас всего 98 вакансий. Получается, более 100 безработных на одно место. Помню, в «жирные» годы у нас было по 2500 свободных рабочих мест постоянно… Порядка 35 вакансий из нынешних – швеи. Эта профессия очень востребована независимо от экономических подъемов или спадов. Но люди очень неохотно идут туда работать. Как мы от них узнаем, недовольны в основном условиями труда и заработной платой: у многих при их показателях выработки к концу месяца не выходит и минималки.
Остальные вакансии – очень разные: сварщики, повара, продавцы, водители, руководители строительных работ, сотрудники стройнадзора и другие. Отмечу, что нет практически ни одной вакансии, которая не требовала бы от претендента особых навыков и образования. А у нас среди безработных, судя по последнему месту их работы, – разнорабочие, работники кухни, продавцы. То есть даже если бы вакансий было больше, безработные по большей своей части даже потенциально не могли бы их заполнить – не хватает знаний и образования.
А на те немногие вакансии, что у нас появляются, специалисты находятся, как правило, в течение 2–3 дней. За исключением вакансий швей, как я уже сказал.
– Но Госагентство занятости реализует ведь ряд программ обучения безработных, которые как раз призваны дать людям необходимое на рынке труда профессиональное образование. Или эти программы не работают, как следовало бы?
– Сразу отмечу, что пока программы профессионального образования приостановлены и возобновятся по новой системе примерно с апреля–мая. Министерство благосостояния совместно с Министерствами экономики и финансов утвердят список профессий, которые можно будет освоить, и люди сами будут выбирать, на кого и где они хотят учиться. На парикмахеров, бухгалтеров и флористов, например, обучать явно не будут: среди безработных и так предостаточно людей с этими квалификациями.
По прежнему опыту могу сказать, что из 250 человек, прошедших обучение, 60–70 находили работу по новой профессии.
– Не маловато ли? В чем причина: нет работы или не тех выучили?
– Не буду скрывать, что порой уже на этапе интервью мы видим, что человек не знает, куда он идет учиться. Говорит только, что хочет «на курсы за 70 латов». И не важно, что там за профессия, – лишь бы получить стипендию. А обучать мы можем, к сожалению, лишь в порядке очереди, а не по степени мотивированности человека устроиться на работу.
Кстати, показатели последующего трудоустройства намного лучше на программах неформального образования. После этих курсов порядка 60% находят работу.
Кадры для Англии
– А что это за курсы? Там тоже платят 70 латов?
– Да, и на эти курсы можно записаться сегодня. Это иностранные языки, компьютерная грамота и другие дополнительные навыки, которые необходимы при устройстве на работу.
Другое дело, что очереди здесь больше. На английский язык – около 800 человек, на компьютеры – порядка 500. При этом у нас бывало, что вся группа, подучив английский, уезжала в Англию работать. С 1 мая, как известно, открывается рынок труда Германии и Швейцарии. Очевидно, возрастет популярность курсов немецкого языка.
– А как насчет того, чтобы готовить кадры все-таки для местных работодателей?
– У нас есть программа обучения практическим навыкам у определенного работодателя, которая длится от 3 до 6 месяцев. Безработный получает стипендию из европейских денег в размере 70 латов, а потом работодатель трудоустраивает его как минимум на полгода. Для молодежи есть другая программа: осенью порядка 150 молодых людей и девушек начали годовую трудовую практику у конкретных местных работодателей. Они работают по 40 часов в неделю, получают стипендию 120 латов. Если у программы будет положительный результат (то есть эти люди найдут постоянную работу, хоть работодатель и не обязан принимать их к себе после периода практики), то надеемся запустить еще один этап этой программы.
– В ближайшее время государство выделит 3,3 млн латов на обучение уже работающих людей. Насколько это эффективно и востребовано?
– Знаете, эту возможность активно используют сами работники, которые чувствуют, что им не хватает знаний в какой-то сфере для выполнения рабочих обязанностей, да и работодатели, которые присылают работников к нам. Пока мы запустили обучение 210 человек и приостановили осуществление программы до получения дополнительного финансирования.
– На местном рынке труда по-прежнему ощущается проблема с госязыком. На обучение латышскому у вас тоже очереди?
– Да, записывается много людей. Но помню, как прошлой осенью, чтобы укомплектовать группу из 12 человек, нам приходилось обзванивать по 80–100 человек! Люди, вроде бы, понимают, что надо выучить, но когда предоставляется оплаченная государством возможность, они ее почему-то не используют…
– Это, наверное, так называемые профессиональные безработные. Они знают, что латышский им не понадобится – все равно работать не пойдут.
– Такая категория – неизбежное явление. Хорошо помню одного мужчину с высшим образованием. 10 лет стоял у нас на учете! Видимо, ему выгодно было считаться официально безработным. Для многих людей, у которых есть дети, действительно ведь выгоднее сидеть дома на пособиях, чем работать за минимальную зарплату. Они получают GMI, пособия на детей, им оплачивают часть счетов за отопление. Если все суммировать, получается порой больше, чем минималка после вычета налогов.
– Сколько, на ваш взгляд, у нас таких безнадежных безработных?
– 10–12%. Среди наших клиентов действительно наблюдается большая пассивность.
– И как исправить эту ситуацию?
– Здесь все просто: наличием рабочих мест и достойного вознаграждения. А то у нас цены на продукты и энергоресурсы выравнивают до среднеевропейских, а вот размер заработных плат по-прежнему низок. Это в основном и порождает в людях пассивность, а еще и агрессию.
