Каждая фотография представала памятником ушедшей эпохи, образов, типажей, веяний тогдашней моды. Фотоснимки и почтовые карточки указывали на то, что дворяне Жемчуговы состояли в тесном родстве с купеческой семьей Яковлевых. Открывшаяся почтовая переписка позволяла узнать некоторые подробности их взаимоотношений. Глазам представали короткие письма-настроения, поздравления с православными праздниками или с семейными торжествами. Все это вкупе приоткрывало «страницу полуистлевшей истории нашего города». Эти документальные свидетельства позднее сложились в исторический очерк, получивший авторское название «Дом у дороги».
Благодаря Е. Голубеву мы узнаем, что дом его высокоблагородия Павла Савельевича Жемчугова, выстроенный на улице Аллейной, 21, до нашего времени не сохранился – с ним расправилась авиация кайзеровской Германии в Первую мировую войну. «Сегодня это часть зеленой лужайки Железнодорожного парка, – пишет он. – Но дача, великолепная, изысканная, с мезонином и маленькими балкончиками, восхищавшая еще современников владельца и давшая топонимическое наименование целому району города, чудом уцелела. Правда, ее осовременили, лишив почти всех буржуазных излишеств и перестроив внутренние помещения». В разговоре с газетой «СейЧас» Евгений уточнил, что бывшая дача Жемчуговых находится недалеко от развилки дороги на Ригу, и от того места, где в советское время стоял памятником освободителям города танк Т-34.
Большая и дружная семья
При изучении списка владельцев недвижимости Двинского уезда Витебской губернии краеведу не удалось отыскать какую-либо информацию о Павле Савельевиче Жемчугове. Удивляться этому особо не приходится – в начале XX века улица Аллейная называлась Болотной. В погожие дни она была пыльной и ухабистой, тогда как в ненастье растекалась большими глубокими лужами, становясь непреодолимой, как болото. В это время люди вынуждены были жаться к домам, передвигаясь по длинным доскам, вкривь и вкось переброшенным одна на другую. С большим трудом удавалось вызволять застрявшие в капкане улицы конные повозки. «Наверное, и до наших дней улица могла бы зваться Болотной, но как-то незадачливый возчик потерял здесь колесо, а потом вместе с телегой еще и угодил в пруд (на месте нынешней средней школы №3). Лошадь и телега утонули. Это происшествие переполнило чашу терпения градоначальника, вероятно, и жителей тоже. Улицу решили благоустроить и заменить при этом связанное с недоброй памятью название на более пристойное». Бывшая Болотная была засыпана песком, благоустроена, возле домов высадили молодые деревца. «Скорее всего, именно в это время Жемчугов построил здесь (или приобрел в собственность) дом.
Надо сказать, что нумерация домов началась вводиться только накануне первой мировой войны, до этого письма посылались "на деревню дедушке". Косвенно это подтверждает фотооткрытка, отправленная из города Ревеля 15 августа 1911 года по адресу г. Двинск, Аллейная, в собственный дом № 21. Его высокоблагородию Павлу Савельевичу Жемчугову. Получалось, что дом только что построили, улицу благополучно переименовали, а тут на пороге – война, не оставившая от него камня на камне», – пишет Голубев. И далее на основании имеющихся и перечисленных выше источников делает вывод, что семья Жемчуговых была большая и дружная, все относились друг к другу с уважением.
«Дорогие родители, папаша Павел Савельевич и мамаша Мария Николаевна!» – этим приветливым обращением начинается письмо, писаное перьевой ручкой с черными чернилами от одного из «покорных» детей Жемчуговых. «Шлём вам наше сердечное и искреннее уважение, и сердечную нашу преданность, и также глубокоуважаемому братцу и шурину Ивану Павловичу и маленькой Нинутке. Спешим уведомить, что мы и наш сынок Коля живы и здоровы, и Вам желаем от Бога хорошего здоровья и долголетнего существования на земле…» Письмо подписано так: «Сева, Леля и внучек Коля». И тут же идет приписочка от Ольги Жемчуговой: «Поклон Ульяне и дворничихе от меня».
Щедро одарила раритетами
«От начала XX века до его окончания произошли глобальные исторические события, круто изменившие судьбы миллионов и миллионов людей. И тем не менее всякая тайна, тем более связанная с прошлым нашего города, остается невероятно притягательной, поэтому я так благодарен случайному знакомству с жителем Лауцесе Янисом Расначем, – отмечает далее Евгений Голубев. – Оказалось, что сын Ольги Павловны Жемчуговой Михаил Севостьянович Яковлев был его отчимом». Из рассказа Яниса следовало, что он встречался со своей сводной бабушкой Ольгой. Когда та впервые приняла его с братом, Янис, хоть и был ребенком, ощущал себя скованно. «Несмотря на свой возраст, она еще была стройна, красива, в ней чувствовалась основательность, солидность, выдержка. Помню, она нас тогда щедро одарила фамильными раритетами (что-то из мелочей у нее еще хранилось). После ее смерти оставались фотографии незнакомых мне людей, потом и они пропали. Мы и свое сберечь не можем, что уж говорить о прошлом…» – сокрушался Янис, рассказавший Голубеву и о том, что в Риге в свое время проживали двоюродные братья его отчима. «Брат Михаила Севостьяновича Николай трудился прорабом на железной дороге, а сестра была капитаном дальнего плавания. Сестру Ольги Павловны Жемчуговой интернировали в Германию, где она вышла замуж за немца. Другая ветвь Жемчуговых обосновалась в США, в буржуазной Латвии не жаловали "бывших", поэтому многие стремились на Запад. Были среди них и Жемчуговы…» – заключает очерк Евгений Голубев.
Жемчуговыми в некоторой степени интересовался и ныне покойный краевед Гесель Маймин. К примеру, о «Жемчуговой даче» он сообщал так: «Из Динабурга вдоль Западной Двины (Даугавы) дорога шла на запад, в Ригу, проходила мимо крепости, пороховых складов за высокими валами. Напротив складов кое-где вдоль реки были разбросаны хутора. Далее дорога сворачивала влево, поднималась в гору, к Погулянке, и шла вдоль реки до Риги. В начале XX века неподалеку от пороховых складов, возле хуторов, Жемчугов построил дачу, там же было выстроено еще несколько дач, и это поселение стали называть "Жемчугова дача", позднее название закрепилось официально. После Первой мировой войны здесь мало что изменилось, поселение немного выросло, полигон был закрыт и постепенно стал зарастать молодым сосняком. В 1920-х годах оно стало именоваться Дзинтари, потом название перешло и на прилегающие местности».
Е. Голубев вносит дополнение: «В дачный период Жемчуговых в Межциемсе действовала знаменитая лечебница, открытая графом Плятером-Зибергом в 1883 году. Ее пациентам рекомендовались в том числе и пешие прогулки, они шли пешком до дачи Жемчуговых, после чего возвращались тем же маршрутом обратно на территорию лечебницы. Так что эта дача служила своеобразным ориентиром».
Удалось узнать и то, что с 1960 по 1966 год в Даугавпилсе, в староверском храме Рождества Пресвятой Богородицы и Святителя Николы, служил наставником Павел Жемчугов (1910–1974), принадлежавший к дворянскому роду Жемчуговых и, вероятно, названный в честь Павла Савельевича Жемчугова.