Эта операция – удар по мосту и немецким войскам в Даугавпилсе и его окрестностях – была засекречена. Секретность сослужила плохую службу: только что поднятые в воздух бомбардировщики были тут же атакованы своими краснозвёздными истребителями «И-153». К счастью, недоразумение благополучно завершилось. Бомбардировщики зашли на цель с тыла. Поставленная задача была выполнена: переправа через Даугаву была разрушена, но это досталось дорогой ценой. В ходе операции погибло очень много лётчиков и штурманов дальней авиации. Это были профессионалы с уникальным для ВВС Красной Армии уровнем подготовки.

 

Задачу по задержанию продвижения мотомехчастей противника в районе Даугавпилса выполняли четыре авиаэскадрильи четырьмя последовательными ударами. Пётр Игашов в составе девяти самолётов 1-й авиаэскадрильи под командованием капитана Н. В. Челнокова вылетел во 2-й группе с заданием уничтожить мост, захваченный диверсантами подразделения роты «Бранденбург», переодетыми в советскую форму. Но фашистские истребители, также поднятые в воздух своим командованием, начали отбиваться.

 

Бой в воздухе видели трое друзей-мальчуганов (Коля Ольшевский, Стасик Станишевский и Ваня Лаврецкий). Уже после войны Николай Ольшевский вспоминал:

 

«Мы находились у Стропского озера. Над озером шёл воздушный бой между немецкими истребителями и нашими самолётами. Большой советский самолёт, он был выше всех, горел, но продолжал вести бой. Один «мессер» проскочил под ним. Другой пошёл в лобовую атаку. Я не понял, как это произошло, но немецкий истребитель был подбит. Его обломки упали в озеро, а наш бомбардировщик, весь в огне, стремительно пошёл к переправе через Западную Двину, куда двигались немецкие колонны. Никто из самолёта не выпрыгивал. Мы кричали: «Прыгайте, прыгайте!», как будто лётчики могли нас услышать. Немного не дотянув до переправы, самолёт пошёл в пике. В лесу раздались сильные взрывы. Мы побежали туда, но близко нельзя было подойти – рвались снаряды, горели машины, танки, БТР. Только спустя неделю нам удалось побывать на этом месте. Мы увидели в лесу около 20 обгоревших машин. В стороне лежало на земле с красной звездой крыло, врезавшееся в песок, колпак с расплавленным плексигласом, искорёженный пулемёт. Я подобрал там почерневший портсигар с изображением шашки, перерубающей змею».

  

Подвиг Игашова и его команды. Пётр Степанович Игашов (18.06.1915 – 30.06.1941): командир экипажа торпедоносца «ДБ-3Т». Совершил первый в истории таран вражеского истребителя бомбардировщиком, а затем направил горящий самолёт в моторизованную колонну немцев. Это так называемые огненный таран, совершённый, без сомнения, по единодушному решению всех четырёх авиаторов, так как экипаж имел возможность переговариваться через лингофоны (переговорные устройства внутри самолёта).

 

До тарана один «мессер», попавший под перекрёстный огонь носового и верхнего пулемётов самолёта Игашова был сбит. Другой гитлеровский истребитель, рассчитывая на лёгкую добычу, приблизился к бомбардировщику. Но в это время ещё невесть откуда взявшемуся вражескому истребителю удалось зажечь мотор советского самолёта. «ДБ-3Т» начал терять высоту. Игашов довернул свой горящий самолёт чуть вниз навстречу врагу и, улучив момент, консолью правого крыла ударил немецкую машину. После этого Пётр обрушил горящий самолёт на мотоколонну противника. Весь экипаж в составе П. С. Игашова, штурмана Д. Г. Парфёнова, стрелка-радиста А. М. Хохлачёва (это его портсигар был найден на месте гибели экипажа и считается доказательством огненного тарана) и воздушного стрелка В. Л. Новикова погиб.

 

В честь Петра Игашова в Даугавпилсе проводились соревнования по спидвею, а также была названа улица в Гайке (ныне – улица Видус). Близ Даугавпилса стоит памятник, надпись на котором гласит: «В районе Даугавпилса 30 июня 1941 года экипаж младшего лейтенанта П.С. Игашова совершил первый в истории Великой Отечественной войны таран на бомбардировщике».